Решили сегодня не торопиться. Поднялись как бог послал, кашки скушали, собрались бродить по городу. Возможно отчалим после обеда, отъедем километров на двести, чтобы остановиться в каком-нибудь малоизвестном городке. Хотя не факт. Наш Сержик , после ночных посиделок в объятьях "Чёрного Монаха" ходит, держась обеими руками за голову , и жалобно просит бутылочку пива, ну или хотя бы пачку аспирина. Этот точно на сегодня не боец... Группа активных путешественников сразу разделилась на два лагеря - тех , кто желает провести осмотр используя сторонний транспорт , и тех , кто решил прорываться сквозь пробки и заторы самостоятельно на байке. Я конечно выбрал вариант лайт. Втроём погрузились в хозяйский тук-тук, он за несколько карбованцев был выделен нам на весь день вместе с шофером.Однако беспокоил вопрос - а правильно ли мы делаем, что оставляем Серёгу наедине с обуреваемыми им желаниями?
Прервой позицией осмотра был Тадж-Махал. Издалека такой величественный и белоснежный, аж слегка захватило дух! Видос просто космический. Так и шли к нему подраскрыв рты.
Вблизи , кода уже заметна его замызганность, возвращается вполне земной облик. Изнутри вообще ничего особенного. Зато заставляют натягивать одноразовые гамаши, точ-в-точь как в дурдоме... Словно наивные чукотские дети, с турбонаддувом оббежав центральную часть, мы на выходе отправили эти средства гигиены в урну, в компанию к плевкам и окуркам. И через сто метров узнали, что бахилы нужны и для захода в другие здания. Увы при входе их выдавали лишь единожды. Перед нами встал вопрос - или отказаться от дальнейшего осмотра памятника, или лезть по пояс в урну с нештяками и их извлекать. Я как самый старший и наиболее ответственный, принял эту тяжелую ношу на себя. Собравшись с духом, я приблизился к мусорному баку, и как только приготовился погрузиться в него, передо мной внезапно возник молодой индус. Мгновенно склонившись, он схватил из урны наши лежащие сверху бахилы и унесся в даль... Моё недоумение постепенно начало перерастать в ярость и отчаяние. Ведь чтобы извлечь бахилы следующего слоя , нужно не только влезть в бачок , но и изрядно покопаться в его непрезентабельном содержимом. Миссия многократно усложнилась, но гордость не позволила отступить. Собрав остатки воли в кулак , я щедрым движением руки , как плугом пронзил отвратительные останки продуктов жизнедеятельности человечества, и преревернувши их, с первой попытки вскрыл пласт относительно сохранившихся бахил. Радостно натянув на ноги эти слегка поюзанные кем-то изделия, троица отправилась на дальнейший осмотр.
Правда таких же сильных впечатлений уже не было, но в целом грандиозно. По нашему желанию , проводник завёз нас в едальню для местных, где в весьма стрёмных условиях удалось отведать очень даже неплохой пищи, хотя поев, мы улепётывали от туда с такой скоростью , что подзабывали все бутылки с водой.
Остальные объекты - Красный Форт и Бейби-Тадж-махал оказались тоже весьма значимыми.
Повсеместно стаями маячили бурундуки , некий симбиоз неудачливой белки и настойчивого хомяка. Этакие недобелки... Их назойливость была настольно вызывающей, что мы с Николаем наконец не выдержав, решили поставить одного бурундука на место, выждав момент , когда зверёк поглубже забежит на тротуар, взяли его в клещи между стенкой и парапетом, и начали угрожающе сжимать кольцо не давая ему вырваться. Обезумевшая скотинка с тоской глянула нам в глаза, и как бы попрощавшись , с укоризной вскочила на парапет, решив покончить жизнь самоубийством. Но ведь мы же не звери, и решив , что цель достигнута , дали ему спасительный проход , куда он и ринулся , роняя по пути от страха говно. Часам к четырём , изрядно утомившись отправились домой, где застали забавную картину. Серёга не терял время зря в наше отсутствие. Взяв в плен хозяина отеля, он обошёл и объездил все злачные места, и ещё до наступления сумерек войдя в свое излюбленное состояние. Излучая пары рома Old Monc, в самом благодушном настроении Серж встретил нас и естественно предложил выпить. Упорное сопротивление было сломлено измором. Это жестокое пойло после второго стакана вызывает у меня устойчивую изжогу, а через непродолжительное время и острый гастрит. Поэтому я отбился. Остальные же ,хлопнув по рюмашке , выпали в осадок. Но Серёгу это не удовлетворило. Он внезапно вспомнил, что хозяин угощал его некой удивительной штукой, завёрнутой в лист, которую когда жуёшь , она дико вставляет, но не наркотик. Тут же скрывшись ненадолго , он возник удерживая на грязной бумажной тарелочке несколько маленьких свёрточков из листьев. Некое подобия бетеля или нас. Все покорно положили это себе за щеку, начав медленно переваривать как крокодилы. Сначала рот наполнился знакомым привкусом. Это Фери, промычал я. Все одобрили. В следующей фазе начал отниматься язык и щёки. По мере разжовывания появился горький вкус, а слюна окрасилась в ярко-красный цвет как у туберкулезника. У меня начало зарождаться нехорошее предчувствие. Тот же растительно-горький привкус, тот же непонятный эффект. Вспомнилась моя процедура приёма ахуяски в Эквадоре! Неужели опять дристать и блевать дальше чем видишь???? Ну уж нет!!! Слава богу обошлось. Употреблённое оказалось абсолютно бесполезным. Из всех эффектов только устойчивый привкус моющих средств для посуды во рту. После того , что мне тогда пришлось перенести в Эквадоре, это детский лепет. Постепенно с приходом темноты все попадали спать. И даже неугомонный Серж, прокричав несколько раз с интонацией болотной выпи призыв на дискотэку, сопротивляясь усталости и возмущаясь раннему времени отбоя, обвис и пал, как подсрелянная лошадь, в позе человека убитого пулей в голову. К десяти вечера уже воцарилась гробовая тишина. Спит родимый аул. Завтра в семь подъем - зовёт дорога. Я знаю наверняка , кто завтра утром будет мальчиком для битья...
Прервой позицией осмотра был Тадж-Махал. Издалека такой величественный и белоснежный, аж слегка захватило дух! Видос просто космический. Так и шли к нему подраскрыв рты.
Повсеместно стаями маячили бурундуки , некий симбиоз неудачливой белки и настойчивого хомяка. Этакие недобелки... Их назойливость была настольно вызывающей, что мы с Николаем наконец не выдержав, решили поставить одного бурундука на место, выждав момент , когда зверёк поглубже забежит на тротуар, взяли его в клещи между стенкой и парапетом, и начали угрожающе сжимать кольцо не давая ему вырваться. Обезумевшая скотинка с тоской глянула нам в глаза, и как бы попрощавшись , с укоризной вскочила на парапет, решив покончить жизнь самоубийством. Но ведь мы же не звери, и решив , что цель достигнута , дали ему спасительный проход , куда он и ринулся , роняя по пути от страха говно. Часам к четырём , изрядно утомившись отправились домой, где застали забавную картину. Серёга не терял время зря в наше отсутствие. Взяв в плен хозяина отеля, он обошёл и объездил все злачные места, и ещё до наступления сумерек войдя в свое излюбленное состояние. Излучая пары рома Old Monc, в самом благодушном настроении Серж встретил нас и естественно предложил выпить. Упорное сопротивление было сломлено измором. Это жестокое пойло после второго стакана вызывает у меня устойчивую изжогу, а через непродолжительное время и острый гастрит. Поэтому я отбился. Остальные же ,хлопнув по рюмашке , выпали в осадок. Но Серёгу это не удовлетворило. Он внезапно вспомнил, что хозяин угощал его некой удивительной штукой, завёрнутой в лист, которую когда жуёшь , она дико вставляет, но не наркотик. Тут же скрывшись ненадолго , он возник удерживая на грязной бумажной тарелочке несколько маленьких свёрточков из листьев. Некое подобия бетеля или нас. Все покорно положили это себе за щеку, начав медленно переваривать как крокодилы. Сначала рот наполнился знакомым привкусом. Это Фери, промычал я. Все одобрили. В следующей фазе начал отниматься язык и щёки. По мере разжовывания появился горький вкус, а слюна окрасилась в ярко-красный цвет как у туберкулезника. У меня начало зарождаться нехорошее предчувствие. Тот же растительно-горький привкус, тот же непонятный эффект. Вспомнилась моя процедура приёма ахуяски в Эквадоре! Неужели опять дристать и блевать дальше чем видишь???? Ну уж нет!!! Слава богу обошлось. Употреблённое оказалось абсолютно бесполезным. Из всех эффектов только устойчивый привкус моющих средств для посуды во рту. После того , что мне тогда пришлось перенести в Эквадоре, это детский лепет. Постепенно с приходом темноты все попадали спать. И даже неугомонный Серж, прокричав несколько раз с интонацией болотной выпи призыв на дискотэку, сопротивляясь усталости и возмущаясь раннему времени отбоя, обвис и пал, как подсрелянная лошадь, в позе человека убитого пулей в голову. К десяти вечера уже воцарилась гробовая тишина. Спит родимый аул. Завтра в семь подъем - зовёт дорога. Я знаю наверняка , кто завтра утром будет мальчиком для битья...
(с) Илья Жаренов
Комментариев нет:
Отправить комментарий